Франция предоставила политическое убежище наиболее известной паре российских оппозиционеров-трансгендеров. Зовут их "Рэйда Линн" и "Соня" Грозовская/Грозовский.
"Рэйда" одевается в мужскую одежду и называет себя в мужском роде, но имеет паспорт на женское имя. "Соня" считает себя женщиной, принимает гормонально-заместительную терапию, однако согласно паспорту является мужчиной.
Двадцатишестилетнее "Рэйда" пишет специфическую фэнтезийную графоманскую прозу, читает лекции для революционно настроенных извращенцев. Двадцатитрёхлетнее "Соня" - выпускник филфака МГУ, программист, занимается созданием некоей научно-популярной компьютерной игры о неубиваемой бактерии,
19 марта 2016 года они шумно зарегистрировали брак в Таганском ЗАГСе г. Москвы. "Линн" было женихом с женскими документами, Грозовская/Грозовский - невестой с мужскими документами.
Они неизменно и суперактивно участвовали во всех оппозиционных мероприятиях, включая Болотную, Сахарова, марши мира, немцовские и прочие марши, пикеты за Савченко, Дадина, содомитов, мигрантов и т. д. Их многократно задерживали, в основном за радужную символику, драки и антигосударственные, крайне радикальные кричалки (усердствовало, в первую очередь, "Рэйда Линн"). Форменные жертвы политических репрессий. Таким образом наактивничали-наоппозиционерили на гейропейский Лион заместо гомофобной, тоталитарной Москвы.
"Рэйда Линн" в FB:
"Мы с Соней подали заявку на убежище. Наши отношения с Россией в последние годы можно охарактеризовать, как "созависимость". Россия становилась все хуже и хуже, я чувствовал, что я, как гражданин, несу ответственность за все происходящее в моей стране и должен каким-то образом все исправить, но сделать ничего не мог - на практике, я только тратил последние силы и превращал свое существование в кошмар. Я знаю, что найдется немало людей, считающих, что мужей-абьюзеров, родителей-алкоголиков или скатившееся в тоталитаризм отечество бросать нельзя, а нужно продолжать "спасать" до гробовой доски. Но я считаю, что в подобных ситуациях самое лучшее - это оставить алкаша, абьюзера или отечество в покое, а не заниматься мазохизмом... Мы поняли, что уезжать надо сейчас, тянуть нельзя. Не только потому, что каждый день у нас выходят новые безумные законы, и в любой момент можно лишиться и возможности уехать, и свободы. Есть и другие веские причины. Вы можете сказать, что я сгущаю краски, но клянусь - я больше не могу. Ни наблюдать на выборах, ни выходить с плакатом, ни даже пытаться отстраниться от происходящего... что бы я ни сделал, у меня все равно будет ощущение, что меня насилуют. Никакие побои и аресты не могут быть страшнее ощущения тупого, торжествующего зла, которое навяжет тебе свою волю независимо от силы твоего сопротивления. Многие из наших друзей-активистов находятся в тяжелой, затяжной депрессии. Мы поняли, что лучше мы уедем, пока у нас еще есть какие-то силы и надежды на будущее, чем доживем до такого момента, когда жизнь будет казаться совершенно беспросветной, а отъезд - бессмысленным. В начале лета я как-то сказал своему другу, что начал подумывать об эмиграции. "Я тоже подумываю об эмиграции, - ответил он. - Но только не в Европу и не Штаты". Оказалось, что он думает про суицид. Так вот - лучше послать все к черту и уехать в тот момент, когда ты еще веришь в целесообразность эмиграции в Европу, чем когда самоубийство уже кажется единственным возможным выходом... Я восхищаюсь стойкостью мужей и жен наших российских политзаключенных, но мне тошно при одной лишь мысли, что нас с Соней могут разделить и мы не сможем проживать каждый свой день вдвоем, как делаем сейчас".
Как совестливо, не правда ли? Какой надрыв, какая попоболь! Аж слёзы наворачиваются. У кого-то. Возможно.
Тем временем, где-то в степях Донбасса трагически сгинуло Серое Фиолетовое, коллега "Рэйды Линн" и "Сони" Грозовской/Грозовского по отчаянной неравной транс-борьбе супротив гомофобов, мракобесов, ватников и совков.
Редеют ряды. Уходят, уезжают лучшие. Как страшно жыдь.
Journal information